Когда он снова открыл глаза, в них светилась решимость, которой раньше не было. Без колебаний он подошел к выходу из палатки.
Солдат был внимателен и готов служить. Он вошел в палатку и отдал честь. Кажется, у меня оторвался рукав от плаща, он показал на кучу мехов и одеял, где только что спал. Я поискал бы и сам, но у меня кружится голова, когда я наклоняюсь. Не беспокойтесь, сэр, усмехнулся солдат. Он положил копье и наклонился над мехами.
Рад видеть, что вы встали и чувствуете себя лучше.
Мы все очень беспокоились за вас.
Не проронив ни звука, тот рухнул на пол. Дерри не терял времени. Затем вернулся к часовому, встал возле него на колени и приложил руки ему к вискам. Веки часового затрепетали и открылись, но это уже был не взгляд простого солдата, теперь в глазах светились хитрость и ум. Дерри почувствовал, что эти глаза подчиняют его себе, делают совершенно беспомощным, не способным к сопротивлению.
Ну, так что ты узнал? Он был не в силах сопротивляться и ничего не мог поделать с собой. Тебя никто не видел, когда ты напал на часового? Что вы еще хотите от меня? В его глазах светилась мощь. Осторожно поднявшись на ноги, он проскользнул к выходу из палатки и укрылся за портьерой. Шаги уже слышались совсем рядом, за пологом. Глаза его наткнулись на лежащее посередине палатки тело часового. Руки и ноги у него были связаны, во рту торчал кляп, а сам он, завернутый в плащ, был брошен в угол палатки.