Он видел все как бы со стороны.
Если бы этот кинжал попал к тебе в руки, ты бы с радостью перерезал мне горло. Ну, давай, убей меня, если сможешь. Левая рука сжимала кинжал. Это же не человек, а демон, нет, сам дьявол. Твоя душа в моих руках. И тело тоже, если я захочу. Ты даже убить меня не можешь. Но я могу приказать, чтобы ты взял свою жизнь, и ты повинуешься. И приложи его в том месте, где лежит моя ладонь, повыше твоего сердца.
Он видел все как бы со стороны.
На этот раз он не ощущал смятения, паники, он совершенно не сопротивлялся происходящему. Он стоял, покачиваясь на каблуках. Ну, а теперь начнем. Начнем с небольшого пореза, чтобы показалась кровь. Нож плавно двинулся по груди. Из него выступила кровь, капли которой, как драгоценные камни, падали на белую кожу. Когда порез достиг длины в три пальца, кинжал остановился, готовый, однако, продолжить движение. Нужно немножко надавить на кинжал, мой друг. И мы будем ждать ангела смерти. Будем ждать здесь в этой обители горя и скорби.
Лезвие стало погружаться в тело. Кровь выступала там, где металл встречался с мягкой податливой плотью. Он чувствовал, как сквозь кожу, сквозь мышцы движется металл, как к сердцу неумолимо приближается смерть. И он ничего не мог поделать. Дерри закрыл глаза, стараясь справиться с охватившей его паникой, стараясь успокоить пораженную ужасом душу, в отчаянии взывая к давно забытым святым и богам. На рану лег кусок белой шелковой ткани. На лице колдуна появилась удовлетворенная улыбка. Дерри с трудом поднялся на колени. Кинжал оставался в его руке.
Венсит, остановившись на пороге, приветственным жестом поднял хлыст. До скорого свидания, мой юный друг, сказал он. Его глаза в свете факела казались темноголубыми и совсем ласковыми. Думаю, ты коечто усвоил из моих уроков.
Можешь оставить себе эту игрушку. Она мне больше не нужна. Но и тебе, думаю, она принесет мало радости. Я не могу позволить, чтобы ты воспользовался им. Но ты и сам скоро все поймешь.